Когда в душе ревут метели,

В святое верится с трудом.

Глазам и сердцу надоели

И этот двор, и этот дом.

И я, судьбой приговорённый,

Рисую молча жирный ноль.

Меня здесь нет – я заключённый,

Моя свидетельница – боль.

Но есть за болью область духа,

Где начинается покой.

Там чувства спят, а глаз и ухо

Не знают формы никакой.

Зачем, ты спросишь жизнь такая,

Удобно ль в клетке соловью?

Не знаю, друг ты мой, не знаю,

Но Бог терпел, и я терплю.

2008-10